Держаться нету больше сил: могут ли наркоманы вернуться к нормальной жизни

Держаться нету больше сил: могут ли наркоманы вернуться к нормальной жизни?

Наркоманию давно — и иногда успешно — пытаются лечить самыми разными методами. Тем не менее скептики считают, что избавиться от пристрастия к зелью невозможно. Однако есть примеры, опровергающие это мнение. «Известия» побеседовали с теми, кто сумел отказаться от наркотиков и вернуться к нормальной жизни, не доводя дело до уголовной юстиции.

Кристина, 18 лет

— У меня всё началось очень рано. Я была в 5-м классе, когда из элементарного любопытства впервые попробовала алкоголь. Помню, что меня осудили ровесники. В кругу моего общения на тот момент такое поведение было неприемлемым. Странно, но мои подруги говорили, что все мы слишком молоды, чтобы бухать. После этого случая я долго не делала ничего подобного. До 7-го класса. К тому времени у меня были серьезные успехи в баскетболе. В секции мой круг общения расширился до старшеклассников. С ними мне было гораздо интереснее. Так однажды меня позвали на вписку. Там было спиртное. А еще курительные смеси. В квартиру пришел парень — старше меня на пару лет, он был такой крутой, как мне казалось. В общем, сильно понравился. Я очень хотела привлечь к себе его внимание. Он употреблял, и я решила тоже попробовать, чтобы привлечь его внимание. Утром, когда все расходились, мне стало понятно, что он даже не помнит, как меня зовут. Позже я узнала, что он употребляет более серьезные запрещенные препараты. Я пыталась отловить его на тусовках, спрашивала общих знакомых: «А он будет?», но не срасталось. Я начала менять компании по стилю и тематике — это казалось мне очень крутым на тот момент. Место тусовки среднестатистических подростков — подъезд я сменила на клубы — там всегда было тепло, звучала хорошая музыка. Сначала я была постоянным свидетелем употребления тяжелых препаратов, а уже через несколько месяцев сама оказалась «на системе».

Я стремительно теряла нить, которая связывала меня с прежними друзьями, родными. Я некрасиво поступала с лучшей подругой — не приходила в назначенное время на встречи, подводила, обманывала. Она довольно резко оборвала со мной отношения. «Я больше не хочу видеть, как ты умираешь» — так она мне сказала. Чувства мои притупились. Мне было не до матери с отцом, не до бабушки с дедушкой, я не присутствовала на встречах с родственниками. Перестала уделять внимание младшему брату. И собакой, которую выпрашивала четыре года, перестала интересоваться.

Родные не сразу разобрались, в чем дело. Однажды летом им удалось вытащить меня на какой-то семейный сабантуй. Было 30 градусов, а я в рубахе с длинным рукавом. Начались вопросы: родители думали татуировки у меня или порезы на запястьях. Но в тот день им не удалось ничего выяснить — руки я им так и не показала. На следующий день они настояли, наверное, с кем-то посоветовались. Родители отвезли меня к наркологу. Но я всё равно продолжала употреблять вещества. В 9-м классе в самый разгар госэкзаменов я сбежала из дома. У моей тусовки была квартира, которая пустовала всё время, — дальние родственники одного из соупотребителей выехали за границу. Чтобы раздобыть денег на препараты, я подворовывала, обманывая тех, с кем [употребляла].

Меня по заявлению родителей нашли полицейские. Я в тот момент была в неадекватном состоянии — беспричинно кричала, сопротивлялась. В итоге оказалась в психбольнице. Когда пришла в себя, врач сказала, что мое поведение — лишь следствие употребления и что мне повезло, я не успела разрушить психику. Меня направили в наркологию. Договорились с родителями, что я там проведу 28 дней. В итоге задержалась на три месяца. Там началась новая страница в моей жизни. Теперь я два с половиной года не употребляю наркотики. Работаю, встречаюсь с молодым человеком. Я дала себе еще один шанс. Увы, употребление наркотиков отразилось на моем здоровье. У меня большие проблемы с зубами, а иногда я на короткое время теряю зрение. Самые серьезные проблемы — с пищеварением.

Виктор, 29 лет

— Футбол был моим главным интересом в жизни. Я и сам играл, и болел за любимую команду. Уже во втором классе удивлял сверстников во дворе — отлично владел мячом. Старшие парни брали в команду, это было круто — ведь в детстве так хочется быть значимым. Мечтал, чтобы в районе меня все знали и уважали. После игры мы часто задерживались в компании, я видел, как старшеклассники пьют спиртное. Так я впервые выпил — это был портвейн. В 5-м классе меня брали в компанию тех, кто [употреблял] траву. Как-то я скинулся вместе со всеми, дал 50 рублей, и мы купили в складчину коробок марихуаны. Меня уже никто не мог тронуть, понимали, что я общаюсь с уважаемыми, как мне на тот момент казалось, людьми. До 9-го класса я пил разбавленный спирт, [употреблял] траву. Как-то перебрал с алкоголем, сильно отравился, тошнило, голова болела. Посмотрел на себя в зеркало — весь зеленый. Тогда я решил отказаться от напитков и сосредоточиться на веществах. Я к 9-му классу перепробовал кучу разных сильнодействующих аптечных препаратов, до которых только мог дотянуться.

Я честно скажу, что родители просекли меня с первого употребления. Но сделать со мной ничего не могли, потому что мне было на всех плевать. Я чувствовал себя крутым и взрослым.

И тут наступила эра амфетаминовых наркотиков. Первый опыт оказался неубедительным, словил кайф только во второй раз. Так экстази отодвинуло в моей жизни траву на второе место. Нет, ну я [употреблял] и каннабис, но это перестало быть для меня чем-то особенным. Я к тому моменту стал человеком, который может «достать», стал еще более авторитетным, как мне казалось. Компания скидывается, и меня «протягивают» (имеется в виду комиссия в виде бесплатной дозы для того, кто знает, где купить. — Прим. «Известий»). Мне было тогда 15 лет. Ходил по клубам, тусовался со старшими. Один такой парень, ему было 30 лет, часто в моем присутствии употреблял героин. Я приглядывался и к этому наркотику. И хотя сильно боялся подсесть, но однажды попробовал. Уже на следующий день я пришел к тому парню с деньгами.

Начались проблемы. Источника дохода не было, поэтому начал обманывать тех же соупотребителей. Например, брал вещество за 1 тыс. рублей, а говорил, что за 2 тыс. Начал воровать — товары в магазинах, мобильники у людей. Когда не было дозы, меня одолевали приступы страха, ну просто паранойя началась. Уже тогда стал задумываться о том, что хочу прекратить употреблять. Но с трудом мог продержаться сутки без веществ. В 2010 году на рынке появился дезоморфин, известный как «крокодил» (название дано из-за того, что кожа наркомана покрывается гнойной коркой, это один из самых дешевых и токсичных наркотиков. — Прим. «Известий»). Поначалу я не считал за людей тех, кто это употреблял. Но однажды приехал покупать дозу на хату, где были дезоморфинщики. Скоро я оказался в их кругу. Мы безвылазно жили в небольшой бане за городом. Там варили, там же употребляли, там спали. Деньги добывали, сдавая металл, постоянно у всех занимали. Так продолжалось полтора года. Пока я не встретил одного знакомого, с которым когда-то вместе употреблял. Мы очень удивились, когда он сказал, что завязал и что ему и без наркотиков живется хорошо. Мне стало это интересно. Я отдавал себе отчет, что наркотики меня убивают. И попросил помощи у этого парня. Вскоре я оказался в одном из наркологических центров. Последний раз я употребил запрещенный препарат 26 января 2012 года. Живу. Работаю. Обзавелся семьей.

Андрей, 30 лет

— Началось всё с алкоголя. Первый раз я напился лет в восемь со старшими ребятами. Позже проснулся интерес к так называемым легким наркотикам, к траве. Ну а потом перешел на клубные. Меня тогда привлекали люди, близкие к своего рода наркоманской субкультуре. Атмосфера клубной жизни с ее атрибутом — амфетаминовыми наркотиками — казалась мне какой-то мистической и притягивающей. Но уже очень скоро понял, что схожу с ума. Чердак начал подтекать — меня постоянно мучили страхи, панические атаки. Еще тогда я осознал, что у меня серьезные проблемы с веществами. С третьего курса института меня выгнали, и я пошел в армию. Думал, что это поможет мне уйти от употребления и не искал возможностей откосить. Но и там я периодически доставал сильнодействующие медицинские препараты. После дембеля восстановился в институте. Даже устроился по специальности. Но психическое состояние ухудшалось — наркотики начали сводить меня с ума еще больше. Но вместо того, чтобы задуматься об отказе, выбрал смену препаратов. Решил попробовать что-то другое и перешел на героин и метадон. Дозировка росла. Пропустишь употребление — начинается сильнейший абстинентный синдром. Я разрушил свое здоровье. Попросил у матери денег на лечение, и она мне их дала. Так я попал в наркологию. При приеме медсестра не сумела взять у меня на анализ кровь — не нашла вену… Мне повезло — я выбрался из этой бездны. Не употребляю уже пять лет.

Выход есть

Каждая из этих историй спасения связана с сообществом «Анонимные наркоманы» (АН) и программой «12 шагов». Это бесплатная, простая и эффективная программа выздоровления, основанная на базе сообщества «Анонимные алкоголики». Начавшееся в 1953 году движение АН сейчас — одно из старейших и крупнейших среди сообществ подобного типа в мире. Оно проводит в 132 странах еженедельно больше 63 тыс. собраний на 77 языках. Сообщество АН существует в России с 1990 года и на сегодняшний день проводит еженедельно более 2,6 тыс. собраний в 280 городах страны. Единственное условие для членства в АН — желание прекратить употребление наркотиков.

«Это потрясающие организации. Они заполняют ту нишу, которую мы заполнить не в состоянии. Врач по определению не может 24 часа в сутки общаться со своими больными. А они могут. Врач не может сопровождать больного в открытом мире. А они могут. В сообществе анонимных наркоманов есть так называемые спонсоры, наставники, которые лично отвечают за группу выздоравливающих людей, которых они сопровождают», — рассказывал ранее об анонимных наркоманах «Известиям» главный внештатный психиатр-нарколог Минздрава России Евгений Брюн.

Клиники готовы сделать всё возможное и даже невозможное, чтобы реанимировать организм самого запущенного наркомана. Но главная проблема в голове, уверены члены сообщества. Программа помогает зависимому честно взглянуть на себя, доверять миру и людям, изменить образ жизни. Один из шагов к выздоровлению предусматривает донесение идей до тех, кто находится в зависимости.

► В 2017 году насчитывалось 271 млн человек (или 5,5% мирового населения в возрасте 15–64 лет), которые употребляли наркотики в течение предыдущего года.

► Число лиц, употребляющих наркотики, в настоящее время на 30% больше, чем в 2009 году.

► В 2017 году во всем мире число лиц, употреблявших опиоиды в течение предыдущего года, составляло 53,4 млн человек, что на 56% больше, чем в 2016 году.

► Число лиц, предположительно страдающих расстройствами на почве употребления наркотиков, в настоящее время оценивается в 35,3 млн человек.

Спаситель-щенок. Как собаки могут помочь вылечиться от панических атак

Наш эксперт — психиатр, психотерапевт, кандидат медицинских наук Александр Литвинов.

Взрыв

Муж с отцом дачу восстановили, и на следующий год мы опять туда приехали. В первый же день я поняла, что мне там плохо, душно, стены и потолок давят. У меня подскочило давление, и примерно через час мы с мужем уехали домой. Он хотел отправить меня к врачу, но на следующий день я нормально себя чувствовала, только попросила больше не звать меня на эту проклятую дачу. Супруг повздыхал, но согласился.

Комментарий эксперта:

— «После» далеко не всегда означает «вследствие». Не факт, что именно тот взрыв стал причиной дальнейшего состояния нашей героини. Любой из нас знает немало людей, переживших и более жуткие катастрофы, но не отреагировавших на них таким образом. Важно, что было до болезни, во время становления личности героини (отношения с родителями, в школе, первый секс, брак, дети. ).

Откуда страх?

— Можно было бы забыть эту историю, но как-то по дороге на работу со мной случился похожий приступ. Ехала в автобусе, и вдруг — сердце колотится, грудь сдавило, дышать не могу, руки трясутся, тошнит. И дикий страх, что я вот прямо сейчас, прямо здесь умру.

Я пыталась утешить себя тем, что мне стало дурно от жары. Но приступы повторились ещё дважды за полторы недели, и каждый раз я безумно боялась умереть, поэтому решила показаться врачу.

Сейчас, по прошествии нескольких лет, я уже знаю, что не все специалисты могут вовремя поставить диагноз «паническая атака». Расскажу о своих мытарствах, может быть, это кому-то поможет. Итак:

записалась к терапевту, он назначил анализы, направил к кардиологу и невропатологу. Никаких патологий, от которых может становиться так плохо, не выявили. Предположили вегето­сосудистую дистонию, прописали витамины;

приступы повторялись — периодичность их была непонятная: то 3 раза за неделю, то 2 недели живу спокойно. Симптомы всё те же — учащённое сердце­биение, боли в области сердца, удушье, повышение давления, холодный пот, тошнота, онемение рук. Я дико боялась умереть по дороге, старалась сидеть дома: использовала отгулы, потом отпуск, потом взяла два месяца за свой счёт;

опять пришла на приём к терапевту, он направил меня к эндокринологу. Сдала кучу анализов, которые ничего не выявили. Врач предположил симпатоадреналовый криз (правда, что это такое, так и не объяснил). Выписал какие-то таблетки;

был приступ, и — совпадение! — во время него мне позвонили с работы, намекнули, что хватит сидеть дома, сотрудник нужен на месте. Я написала заявление об уходе. Отвозить его со мной поехал муж, я боялась, что умру по дороге;

я бросила бесполезное лечение, старалась не выходить из дома. Часто целые дни проводила в постели, спрятавшись под одеялом. Мама и муж были в ужасе, уговаривали пойти к психологу;

меня всё-таки затащили к психиатру. Тот сразу предположил панические атаки. Объяснил, что причины их до сих пор неизвестны, скорее всего, их провоцирует стресс или травматический опыт. Тут муж вспомнил про взрыв, произошедший четыре года ­назад. Со мной провели сеанс психотерапии, назначили препараты. Просили не пропадать и прийти на приём через пару недель.

Комментарий эксперта:

— Причины панических атак (для краткости я буду говорить ПА) всегда в недо­любленности — как в раннем детстве, так и в последующие годы. Если любви когда-то не хватало, человек будет бессознательно пользоваться внешними обстоятельствами, например испугом, пережитым при взрыве. Девушка в своём повествовании бессознательно использует слово «приступ», подразумевая тем самым, что она больна и, стало быть, нуждается в повышенном внимании.

Лечат ПА индивидуально. Цель номер один: посмотреть на проявившую­ся проблему в контексте всего жизненного пути человека. В большинстве своём проблема уходит корнями в раннее детство.

Тёплый комочек

— Беседа ли, препараты ли на меня подействовали, но я приободрилась. Даже решилась выбраться с мужем в торговый центр за продуктами. Он всячески уговаривал меня заодно посмотреть юбки, платья, явно хотел чем-то порадовать и развлечь. Там же, в торговом центре, находился крупный зоомагазин.

Я зашла и увидела. его. Щенка боксёра, который грустно сидел в большой клетке в ожидании того, кто его купит. Я вцепилась в клетку, малыш пытался сквозь решётку лизать мои пальцы, у меня потекли слёзы.

Муж спросил, смогу ли я одна до­ждаться его, пока он съездит за деньгами? Продавцы вынули щенка из клетки, я села с ним на диванчик и даже не заметила, что муж отсутствовал целых 2 часа: попал в пробку. В моих ладонях сопел тёплый комочек, и мне абсолютно не было страшно находиться вне дома впервые за несколько лет!

Так у меня началась совершенно другая жизнь. Щенка надо было кормить 4 раза в день, в промежутках учить ходить в туалет не где попало. Никакие мои страхи не могли отменить прогулок на улице. Малыш был очень ласков с людьми, готов был весь день играть со мной или с другими щенками, но совершенно не умел слушаться. Тогда мы стали каждую неделю ездить на занятия с инструктором.

Периодически я вспоминала, что обещала психиатру появиться через пару недель, но. В конце концов прошло уже 3 года, а у меня не было ни одного приступа с момента покупки щенка!

Комментарий эксперта:

— Не надо думать, что такое «лечение» будет работать во всех случаях. Героиня и её питомец испытали чувство взаимной любви, и это здорово, но так бывает не всегда. Собака в данной истории сыграла ту роль, которую в дет­стве играют мягкие игрушки, плюс, видимо, дала возможность реализоваться у героини нераскрывшемуся инстинкту материнства.

Всем остальным советую: найдите своего врача. Это не всегда удаётся с первой попытки, приходится запасаться терпением, но усилия себя оправдают.

Как я вылечилась от панических атак. Без лекарств.

Здравствуйте, это мой первый пост, строго не судите. Тема интересна только тем, кто знает, что такое паническая атака, у остальных прошу прощения за засорение эфира.

«Люди, умеющие приспособиться к условиям жизни и разрешать жизненные проблемы, обычно оцениваются как психически здоровые. Если же эти способности ограничены и человек не справляется с повседневными задачами в личной, семейной жизни или на работе, когда он не в состоянии достичь личных целей, то может идти речь о той или иной степени психического расстройства» (Википедия)

Первый раз меня прижало на работе. Это был мой последний рабочий день перед отпуском, устала я жутко, вся была в предвкушении долгожданного отпуска. И тут это случилось. Заколотилось сердце, стало не хватать воздуха, заложило голову, как закладывает уши в самолете. Ощущение сиюминутной смерти было настолько страшным, что справиться с этим было невозможно. Я позвонила мужу, сказала, чтобы он немедленно на такси выезжал за мной, потому как самой за руль сесть было нереально. Приехал весь испуганный, забрал меня. Дома померила давление – 145/90, высоковато, но успокоилась, скорую вызывать не стала. Так и не поняла сначала, что это было, сделала скидку на переутомление и долгое ожидание отпуска. Отдых предполагался на даче, куда мы и поехали в тот же вечер. И надо же было случиться, что почти перед самой дачей навстречу нам проехала скорая. У меня все по-новой, выпрыгивание сердца, нехватка воздуха и животный ужас смерти.

Приехав на место, снова померила давление – 160/на сколько-то. Ужас охватывал волнами. Я была уверена, что либо будет инсульт, либо вот прям сейчас сойду с ума или умру. Вызвали скорую, перепугав соседей. Пока ждали врачей, мне мерили давление, оно скакало от нормальных цифр до заоблачных. Соседка объяснила, что при инсульте такого не бывает. Приехавшие врачи дали под язык глицинчику, сделали успокоительный укол и заверили, что это не смертельно. Так они и уехали, просветив меня, что все «это» от переутомления и нервов и познакомили меня с новым понятием «Паническая Атака». Вместе с ПА мы были почти 2 года. Т.е. почти год держало сильно, а второй год ушел на реабилитацию.

Во время отпуска успокоилась, отдохнула, отпраздновала свой день рождения, короче, почти забыла о том ужасе. Второй раз было пострашней. Я ехала на работу, настроение было отличное, рулила, слушая громкую музыку. И тут мне подумалось, а что, если вот такое состояние меня застанет за рулем? И оно тут же меня накрыло, когда ждешь, оно всегда приходит. Как доехала тогда, не помню. Как же мне хотелось развернуться и рвануть домой…

Так и ездила на работу в коматозе, зимой с открытым окном, чтобы воздуха побольше (впоследствии оказалось, что в беспамятстве я сломала прикуриватель и переключатель климат контроля, как только ни в кого не врезалась..). На работе, как прижмет, бегала курить на улицу, лишь бы убежать куда-нибудь от людей. Не хватало воздуха — открывала окно, вымораживая сотрудников; дурнело мне – убегала куда-нибудь, металась, постоянно мерила зашкаливающий пульс. Выглядела и чувствовала себя сумасшедшей, боялась не пройти прямо по длинному коридору, казалось мне, что меня мотыляет из стороны в сторону, боялась обморока, было очень стыдно. Дорога домой всегда была нормальной, и я успокаивалась. До следующей поездки на работу. Потом стало хуже, ПА начались и дома.

И еще – жрала я все, что не приколочено и жрала постоянно (за год наела себе 13 кг, скинула, слава Богу и моей одержимости).

Мои симптомы при ПА: сильнейший страх смерти, нехватка воздуха, частое поверхностное дыхание (перед смертью не надышишься 🙂 ), скачки давления и пульса, тяжелейшая голова, шум в ушах, боязнь упасть в обморок на улице, боязнь людей (а что обо мне подумают, если я упаду?). Не могла плакать, хотя себя было очень жалко, не могла ни с кем говорить, полный социальный застой, я вся была только в своем страхе. И – бежать. Если дома, то хотя бы бегать на лоджию, или просто бегать по квартире.

В один прекрасный день я ехала на работу, и поняла, что просто не могу. Позвонила начальству, сказала, что приболела и поработаю дома. Развернулась, и все сразу же прошло. Приехав домой я впервые за пол года разрыдалась, понимая, что это край. Тут же полезла в интернет и нашла себе психолога поблизости. Позвонила, напросилась на прием немедленно. На первом приеме мне было плохо, очень плохо. Попалась замечательная психологиня, она разложила меня по полочкам, все по своим местам, аккуратненько и последовательно. Вместе мы выяснили, что ПА у меня начались на фоне работы и завышенной обязательности. Я единственный добытчик в семье, на мне муж пенсионер, сын и почти чужая бабка-интригантка. Оказывается, это был страх потерять работу и оставить семью в голоде. Пол года я к ней ходила.

Не буду рассказывать о секретах ее работы, думаю, что все очень индивидуально. Одно могу сказать, никаких лекарств она мне не назначала (это прерогатива психотерапевта и психиатра), частоту и продолжительность приемов выбирала я сама, никто ничего мне не навязывал и деньги из меня не вымогали. Она дала мне прежде всего уверенность в себя, неимоверный заряд оптимизма, я до сих пор пользуюсь ее советами, мне вообще стало намного проще смотреть на жизнь. Только теперь я поняла, почему заграницей так модны личные психологи.

Это был первый этап моей борьбы, второй начался на следующий день после посещения психолога – я НАКОНЕЦ-ТО залезла в интернет за советами и помощью. Долго я боялась узнать правду, я ведь считала себя умирающей сумасшедшей. Нашла кучу тематических форумов, потихоньку начала разбираться в них. На некоторых было сборище пашников, обсуждающих, какие транквилизаторы, антидепрессанты и нейролептики лучше, с чем их едят и как почти ни у кого не получается с них плавно слезть. Люди там сидят по 5 и более лет с короткими ремиссиями, понятно, что я так долго не хотела, я вообще так не хотела (судя по курению, человек я зависимый). Такие форумы я отметала сразу. Психологиня уверила меня, что я не сумасшедшая (хоть я и была уверена в этом) и сама себя должна вытаскивать. Долго я бродила в поисках нужного и нарвалась-таки на один сайт, не буду уточнять, какой. Методом тыка его вполне можно найти.

Ведет этот сайт бывший пашник, сумевший вытящить себя сам. Там есть форум, там куча статей и советов по теме, и там тоже не советуют таблетки. Некоторое из того, что мне помогло – метод Самурая (попытка вызвать атаку самостоятельно), для пашников реально страшная штука, но работает с первого раза. Самое главное не бояться, хуже, чем было, уже точно не будет. Не надо бояться смерти, ведь она все равно неизбежна, и, скорей всего, лет через цать. Если мы вдруг упадем в обморок, то нас обязательно поднимут и помогут (не пьянчужка же какая-то валяется). Если нам так плохо и мы «умираем», то зачем, ожидая приезда скорой, заботимся, какое белье на нас надето и не грязные ли полы? Если бы и вправду это был инфаркт или инсульт, то поверьте, внешняя красота заботила бы нас меньше всего.

После метода Самурая второе, что действует – переключение внимания. Попутать немного наши полушария, например, сидя постукивать себя по коленкам то правой рукой, то левой. Напряжение то правой, то левой ноги или рук. Напряжение тела вообще помогает убрать адреналиновый криз. Концентрация атаки разбивается о разнодействие. Так же помогает поочередное поднимание и опускание плечей – правое, левое и т.д. Моргание то правым, то левым глазом. Только чтоб никто не видел))). Напряжением ног я себе помогала на работе, под столом не видно. Помогало.

Третье – это расслабление и медитации. Медитации у меня не пошли, а вот расслабление очень хорошо подействовало. В интернете есть множество плейкастов для расслабления организма.

При ПА организм получает взрыв адреналина. Это как в ужастиках, идет человек по темной улице, а за ним преступник. Что же делает наш человек? Бежит или сражается. Вот и при ПА так же. Когда человек не готов бороться с ПА, то он убегает (как я бегала курить на работе или по квартире дома, хорошо, хоть на улицу не выскакикивала, как многие; или пьет таблетки, убегая от проблемы на время действия препарата), то сражается вышеперечисленными методами. Главное понять, что таблетка – это счастье на время. Осознание – это навсегда.

Вообще, ПА, или адреналиновый криз, как говорят, возникает у интеллектуальных, вдумчивых и думающих людей, озабоченных многими проблемами и возлагающих на себя слишком много обязанностей и ответственность за всех и всё. В разговорах с психологом мы выяснили, что мне до всего есть дело, любая проблема семьи и на работе – моя проблема. Мы путаем слово «хочу» со словом «надо». 80% всего – это «надо», а 20% — «хочу», а должно быть наоборот. Мы заложники взваленных на себя обязанностей, мы не умеем их отпускать и правильно распределять между окружающими, все берем на себя.

Мое домашнее задание было выяснить для себя «для чего мне это «НАДО»?» Выяснила, стало легче, сначала убедила себя, что моих хотелок стало больше. Потом и впрямь втянулась, перестала придавать себе исключительные качества, стала «поближе к людям», меня почти перестало волновать, что про меня думают окружающие, что про меня говорят и как я выгляжу в глазах окружающих. При этом выглядеть я стала лучше, похудела на больше, чем набрала, влезла в любимые шмотки наконец-таки. Дома (тьфу-тьфу) все как по рельсам, спасибо мужу, он с самого начала ПА был для меня лучшим домашним психологом. Не знаю мужика, который так бы носился с придурковатой бабой)). На работе повысили, и езжу я туда с удовольствием. Консультирую подруг, которых, как оказалось, очень много с аналогичными проблемами. Всем стыдно признаться в ненормальности, и бывают рады, что можно с кем-то поговорить на эту тему. Говорят, проговаривание вслух своих проблем снижает на «нет» эту проблему. Так что, общайтесь, боритесь, но не убегайте.

Прививка от страха: как ковид влияет на психику и что с этим делать

Главный внештатный клинический психолог Минздрава Тверской области Елена Карасева рассказала корреспонденту Afanasy.biz, как пережить постковидную депрессию и что делать, чтобы не бояться заразиться коронавирусом.

Текст: Мария Ботвинкина

Депрессия, тревожность, панические атаки могут быть последствиями перенесенной коронавирусной инфекции. С подобными эмоциональными расстройствами люди, перенесшие ковид, сталкиваются достаточно часто. В интернете можно найти немало статей, посвященных постковидной депрессии, психическими расстройствам после коронавируса, «ковидному мозгу» и прочим пугающим явлениям.

Многие не знают, что делать, столкнувшись с подобными состояниями. Вроде бы, по мнению врачей, человек уже излечился собственно от коронавируса, и пациент тоже полагает, что должен быть полностью здоров, бодр и готов к труду, но зачастую не может справиться даже с элементарными бытовыми задачами.

Почему после коронавируса возникают подобные проблемы, как с ними бороться, нужно ли бежать к врачу? И что делать тем, кто не болел ковидом, но заработал эмоциональное расстройство из-за пандемии? С этими вопросами корреспондент Afanasy.biz обратился к заведующей отделением медицинской психологии областного клинического психоневрологического диспансера, кандидату психологических наук, медицинскому психологу высшей квалификационной категории, главному внештатному клиническому психологу Минздрава Тверской области Елене Карасевой.

— Елена Анатольевна, для многих людей, перенесших коронавирусную инфекцию, болезнь стала серьезным испытанием не только для физического здоровья, но и для психики. У пациентов может наблюдаться постковидная депрессия и другие эмоциональные расстройства после ковида. Почему возникают такие состояния?

— Постковидные депрессии, тревожные состояния, состояния панических атак – все это можно объединить одним выражением: психологические проблемы людей, перенесших ковид. Такие состояния регистрируются, и с медицинской точки зрения у них есть объяснение.

Любая болезнь, особенно инфекционная, влияет на весь организм человека, и мозг не исключение. А ковидная инфекция вообще крайне токсична. Из-за инфекционного заболевания рушатся нейронные связи, болезнь затрагивает мозговые клетки и целые зоны мозга.

Что касается проблем, связанных с перенесенным ковидом, то у пациентов в послековидной фазе могут ослабляться когнитивные функции: снижается память, внимание, хуже протекают все познавательные процессы. Люди, переболевшие коронавирусом, даже приступив к труду, жалуются, что им трудно включиться в работу, случается, что забываются даже элементарные операции.

Постепенно эти функции восстанавливаются, то есть нельзя сказать, что после перенесенной болезни человек становится инвалидом. Но восстановление занимает достаточно большой период – как правило, от трех до шести месяцев.

— Что делать людям в такой ситуации? Если человек вылечился от коронавируса, но продолжает наблюдать у себя такие симптомы? Надо ли сразу бежать к врачам?

— Любой процесс требует времени, и процесс реабилитации тоже. Если человек выписался из больницы и сразу начал что-то предпринимать, это вряд ли принесет свои плоды. Не надо бежать впереди паровоза.

Первая задача после ковида – преодолеть астению, слабость, которая сохраняется после ковида длительное время. В этом помогут отдых, прогулки, правильное питание, соблюдение режима и, в том числе, налаживание сна, выполнение элементарных бытовых самообслуживающих функций, привычных до болезни. Необходимо питание, обогащенное белком. Если вам показали дыхательные упражнения, их можно делать, они не повредят. Например, это может быть гимнастика цигун – дыхание диафрагмой с опорой на выдох, или какие-либо еще рекомендованные врачами упражнения. И, конечно, надо ждать прилива сил, когда организм постепенно возьмет свое и начнет восстанавливаться.

Собственно реабилитацию грамотные врачи рекомендуют не раньше, чем через два месяца после выписки из больницы, поскольку она, как правило, связана с прохождением физиопроцедур, которые являются противопоказанием в стадии послековидной ремиссии.

— То есть Вы советуете для начала просто подождать, и только если симптомы не проходят долгое время – обращаться к медикам?

— Да, конечно. Но если совсем тяжело, то стоит обратиться к врачам – они могут назначить поддерживающие препараты, антиоксиданты, которые помогут справиться со слабостью. Самое главное в период после ковида – отслеживать свое состояние, и если Вы замечаете проблемы с сердцем, желудком, кишечником, боли – их не надо оставлять без внимания и обращаться к соответствующим специалистам, чтобы получить лечение.

— А что Вы можете посоветовать как психолог?

— Главное – не паниковать. Очень важно в период после болезни сохранять спокойствие в режиме ожидания. Это очень трудно дается в наш сумасшедший век с его технологиями и постоянным дефицитом времени, но лучше ничего пока не придумано. Нужно спокойно ждать, пока организм потихоньку восстановится.

Неслучайно после болезни, будь то грипп или пневмония, если человек долго и тяжело болел, ему всегда давали вылежаться, отдохнуть, продлевали на неделю-две больничный, чтобы он пришел в себя. С ковидом – то же самое. Многие перенесшие коронавирусную инфекцию рассказывают, что если все обошлось, если человек выписался в удовлетворительном состоянии – легче становится с каждым днем. Нужно прислушиваться к своему состоянию, отдыхая, когда организм этого требует, но стараясь двигаться, когда человек готов к этому.

— К Вам в психоневрологический диспансер обращаются десятки пациентов с постковидными эмоциональными расстройствами. Какие именно проблемы они испытывают, и чем врачи могут помочь?

— Как правило, к нам приходят люди, которые плохо переносят процесс восстановления, они хотят немедленного результата, немедленного выздоровления. И на этом фоне у них нередко возникает состояние панических атак. После ковида ослаблены многие функции организма, и вегетативная нервная система тоже может дать сбой, и тогда даже у человека, у которого раньше не было тревожно-мнительных черт личности, они могут проявиться, а уж если они были – то многократно возрастают. И вот эти тревожно-мнительные черты провоцируют состояния панических атак, бесконечной тревоги. Если до такого доходит, пациента принимают наши психотерапевты и клинические психологи: если нужны препараты, то необходима консультация психотерапевта в Центр психического здоровья, если необходимо просто поговорить – психолога.

— Коронавирус влияет на психику не только переболевших им людей, для здоровых пандемия – тоже серьезное испытание. Какие психологические проблемы, связанные с ковидом, проявляются у тех, кто еще не болел?

— Есть два вида нетипичных реакций на пандемию. Первый – это полное отрицание самой возможности заразиться ковидом, такие люди говорят: ведь я не заболел в 2020 году, не заболею и сейчас. Кстати, такие люди не готовы и к вакцинации, причем с тем же аргументом: я же не заболел! Хотя ведь нет гарантии того, что такой человек не заболеет вовсе. Это одна крайность.

А с другой стороны – есть люди, испытывающие из-за пандемии тревожные состояния, которые в самых крайних случаях могут доходить до паранойи. Такие люди стараются сидеть дома, бесконечно себя во всем ограничивают, что тоже не влияет на психику благотворно.

— Что можно сделать, чтобы избавиться от этой тревожности, чтобы не бояться коронавируса? Как можно поддержать свою психику?

— Если человек действительно боится, конечно, надо вакцинироваться. Это сразу окажет серьезное психологическое влияние, даст спокойствие. Многие, кто уже вакцинировался, говорят о том, что это сделано, в том числе, для собственного успокоения. После вакцинации можно сказать себе: я привит, я могу ходить куда угодно, я защищен, я за себя спокоен.

Чувство защищенности после прививки может стать базой, опираясь на которую, можно будет выстраивать психологическую работу и борьбу с тревожностью. Если человек сам не справляется, можно обратиться к психологу, но самым главным в этом случае будет самовнушение: я привит, мне ничего не угрожает, вокруг меня тоже много привитых, и жизнь продолжается.

А жизнь действительно продолжается, все приметы налицо. В отличие от многих других страны, где закрыты рестораны, запрещены массовые мероприятия, в России все работает. Дети ходят в школу, студенты – в вузы, взрослые – на работу. Работают рестораны, театры, магазины. Жизнь идет своим чередом.

На это и надо опираться. Взять себя в руки, руки, вакцинировать пожилых родственников и привиться самому и жить спокойно.